Местные бабули обосновались со своим нехитрым букетным бизнесом метрах в ста от входа в монастырь,
у подножия большого памятника.
Бронзовый Александр Сергеевич в длиннополом сюртуке сидит в кресле по-барски вальяжно,
небрежным движением руки указывая то ли на вход в монастырь, то ли на дорогу, ведущую на Москву.
- Почему же ваш? - ревниво поинтересовалась я, - он и наш тоже.
- В могилке у нас лежит, значит - наш, - бабушка показала на монастырь и поспешила к новым паломникам, выходящим из машины...
Заповедник
Пушкиногорье располагает к неспешным прогулкам.
Мы приезжали туда на несколько дней и исходили заповедник вдоль и поперек.
Тригорское, Савкина горка, речка Сороть с её излучинами и быстрым течением;
тучные коровы, спасающиеся от слепней в воде около берега; аисты на высоких столбах.
Здешняя природа (пока) сохранилось в такой как при Пушкине красоте, что временами кажется,
вот-вот и в глубине аллеи Керн завиднеется «лондонский денди» в цилиндре и с тростью.
Или «милая Татьяна» будет сидеть, едва сдерживая слезы на знаменитой скамье,
где ей "в благом пылу нравоученья, читал когда-то наставленья" Онегин.
Поэтому, когда дети, постоянно убегающие вперед и залезающие во все уголки парка в Михайловском,
побежали нам навстречу с радостным воплем "там в саду Пушкин", мы с торжественной иронией велели не мешать поэту...
- Там памятник смешной, с рожками на голове,- ноль внимания на наши возвышенные насмешки.
Смуглый отрок с острыми завитушками на голове (с рожками) будто только что прилег в тени деревьев, разморённый жарой.
Только чуть приподнялся на локте, словно любопытствуя, откуда вдруг взялось это «племя младое, незнакомое»,
которое оглашает громкими криками сад.
А может, он именно в этот момент окончательно решал для себя, что летняя пора - с комарами да мухами -
не дождется от него признаний в любви.
Зато наши симпатии к этому образу были безоговорочными: такой земной Пушкин сразу стал «нашим»,
не то, что святогорский щёголь перед монастырём.
В обычные дни в Михайловском тихо.
В былые, советские времена, на стоянку для автобусов с раннего утра подъезжали экскурсионные автобусы,
привозя многочисленных паломников – по профсоюзным путевкам.
Был период, когда аллею Керн закрывали для прохода:
толпы посетителей так утаптывали грунт, что корни вековых лип начинали подсыхать.
Дом в Михайловском:
Дорога в Тригорское:
Тригорское:
Идиллия:
Блины-по-ларински
Оживление наблюдается в кафе на Михайловской поляне, где в годовщины дат и событий проходят праздники поэзии.
Тогда здесь яблоку негде упасть.
А сейчас туристы, вдоволь вкусив пищи духовной, изучают меню, потешаясь над остроумными названиями блюд.
Кисель «Выпьем, няня, где же кружка?», уха «Приплыла к нему рыбка»,
«Блины по- ларински», десерт «Я помню чудное мгновенье».
А над всем этим гастрономическим великолепием звучит тихая мелодия,
и заграничный певец Стинг тоскует о любви, которая в душе его угасла и - чтоб больше не тревожила...
(Музыкальное «меню» определяют симпатичные студентки из Пскова, которые подрабатывают здесь летом официантками).
Фото В.Златомрежев