У известного призыва русских футуристов «бросить Пушкина с Парохода Современности» есть гораздо менее известное продолжение: «Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней». Высказывание это принято отметать «с порога» как глупость, пустой эпатаж. Но многие ли, смотрящие теперь свысока на юношеский задор поэтов «Новой Грядущей Красоты», могут честно сказать, что русская классика была их первой любовью?
А чему принадлежит последняя любовь нашего поколения? Футуристы, зажженные новыми идеями и разлитым в воздухе Будущим, отказывались отдавать ее «Леонидам Андреевым» — символам тоскливого безвременья и кумирам самоубийц. Они желали замахнуться на «Уильяма нашего Шекспира» — вернее, «создателя» русского языка Пушкина, изменяя и искажая «устаревший» язык.
Нельзя узнать, увидеть, осознать новую любовь, не ответив на вопросы, поставленные предыдущим периодом. Не только «эпатажные» футуристы, но и совсем «классический» поэт Александр Блок вопрошал про пушкинский XIX век: «И как избыть его печали? Он мягко стлал — да жестко спать».
Мы уже не знаем по-настоящему ни футуристов, ни Блока, ни Андреева, ни поколение Пушкина. Кажется иногда, что сама Любовь ушла из нашей жизни: культура считается теперь таким же развлечением, как просмотр смешных картинок в социальных сетях или поездка с друзьями на шашлыки. «Плюрализм мнений», «различие вкусов» — как будто во вкусах этих никогда не было различия на «высокие» и «низкие».
Пушкин не был певцом прекрасных дам или сочинителем поучительных историй для детей. Его время было противоположно эпохе футуристов: Маяковский и другие чуяли возгорание какого-то нового огня и летели на него, как мотыльки. Поколение писателей начала XIX века — и западных вроде Бальзака, и русских вроде Пушкина и Лермонтова, — уже дышало зимой.
Полностью - здесь: https://regnum.ru/news/cultura/2242741.html
А чему принадлежит последняя любовь нашего поколения? Футуристы, зажженные новыми идеями и разлитым в воздухе Будущим, отказывались отдавать ее «Леонидам Андреевым» — символам тоскливого безвременья и кумирам самоубийц. Они желали замахнуться на «Уильяма нашего Шекспира» — вернее, «создателя» русского языка Пушкина, изменяя и искажая «устаревший» язык.
Нельзя узнать, увидеть, осознать новую любовь, не ответив на вопросы, поставленные предыдущим периодом. Не только «эпатажные» футуристы, но и совсем «классический» поэт Александр Блок вопрошал про пушкинский XIX век: «И как избыть его печали? Он мягко стлал — да жестко спать».
Мы уже не знаем по-настоящему ни футуристов, ни Блока, ни Андреева, ни поколение Пушкина. Кажется иногда, что сама Любовь ушла из нашей жизни: культура считается теперь таким же развлечением, как просмотр смешных картинок в социальных сетях или поездка с друзьями на шашлыки. «Плюрализм мнений», «различие вкусов» — как будто во вкусах этих никогда не было различия на «высокие» и «низкие».
Пушкин не был певцом прекрасных дам или сочинителем поучительных историй для детей. Его время было противоположно эпохе футуристов: Маяковский и другие чуяли возгорание какого-то нового огня и летели на него, как мотыльки. Поколение писателей начала XIX века — и западных вроде Бальзака, и русских вроде Пушкина и Лермонтова, — уже дышало зимой.
Полностью - здесь: https://regnum.ru/news/cultura/2242741.html
Profile
pushkinskij_dom- Вселенная: Александр Сергеевич Пушкин
- Приветствие "Пушкинского дома". 8 января 2011
