– Никто не знает в точности, где была дуэль. Он упал у берез, по-видимому, потому что Данзас отломил кусок коры у того места. Был большой снег, и едва ли они ушли далеко от дороги. Утрамбовали площадку. Десятого февраля в половине пятого солнце было бы так низко, как теперь в половине шестого. И хотя было пасмурно, они расположились, видимо, чтобы свет падал сбоку. Один северней другого на двадцать шагов. Когда раздался выстрел, между ними было пятнадцать.
Мы с Ниной Ивановной нашли бы березы (там их немного, и, верно, они другие) и разошлись на двадцать шагов…
Двадцать шагов – это очень мало и очень грустно. Мы постояли бы несколько минут и стали сходиться.
– Место святое, – сказала бы Нина Ивановна, – а сюда даже экскурсии не водят. Оно не населено отчего-то духом пушкинской трагедии… Может быть, сюда надо привести ландшафтных архитекторов, скульпторов… Это очень ведь дорогой русскому человеку кусочек земли, он должен тревожить мысль и сердце…
Попова медленно пошла бы к дороге, а я остался ненадолго, чтобы попробовать увидеть эту землю так, как видел ее смертельно раненный Пушкин. Чтобы снять землю у Черной речки с высоты умирающего человека. Так, наверное… Хотя теперь лето, листья, цветы, травы, и такой фотографии не сделать…
http://slvf.ru/%d1%8e%d1%80%d0%b8%d0%b9-%d1%80%d0%be%d1%81%d1%82-%d0%bf%d1%83%d1%88%d0%ba%d0%b8%d0%bd%d0%b0-%d0%bd%d0%b5%d1%82-%d0%b4%d0%be%d0%bc%d0%b0/