
Разворот к повести Пушкина "Капитанская дочка"




Иллюстрация к сказкам Бориса Шергина

Николай Силинов и Никита Фаворский, иллюстрация к книге "Архитектура Загорского кремля"

Активно проявлять себя как иллюстратор Н.Фаворский стал с самых первых встреч с книгой. В семейном архиве Фаворских сохранились иллюстрации четырехлетнего Никиты к "Сказке о царе Салтане" Пушкина, сказке "О Козе-Дерезе"; есть иллюстрации восьмилетнего мальчика к рассказам собственного сочинения и иллюстрации к 103 псалму Давида ("О сотворении мира"). Все они выполнены простым карандашом и акварелью. Позднее, лет в тринадцать, увлекшись скульптурой, он вырезал из дерева сложную пространственную композицию на сюжет басни Демьяна Бедного. Его книжные опыты первой половины и середины 1930-х годов (форзац к "Илиаде", ксилография, 1933; иллюстрации к "Разгрому" Фадеева, ксилография, 1934; "Колобку", цветная линогравюра, 1934; "Слову о полку Игореве", карандаш, 1937) сознательностью постановки вполне определенных художественных проблем предваряют работы последних лет жизни.
Ксилографии Н.Фаворского соединяют в себе два качества, развившиеся в его творчестве как бы порознь: чувство дерева как материала, ощущение его пластической массы, что пришло от работы в деревянной скульптуре, и интерес к динамичности композиции, сказавшийся уже в самых ранних его детских рисунках. Проведя детство в Загорске (Сергиев Посад), Никита имел возможность наблюдать работу потомственных загорских резчиков по дереву и многому учился у них. Его первые детские скульптуры — а в дальнейшем опыт пространственного мышления в материале много значил для творчества ксилографа, — резанные, по народной традиции, "в горбыле", отличаются большой пластичностью и монументальностью.
В 1934 году Никита Фаворский впервые показал свои работы на выставке молодых художников. К концу 1930-х годов сделал заметные успехи в рисунке, гравюре, в монументальной живописи, книжной графике.
По состоянию здоровья он был освобожден от воинской повинности, но ушел добровольцем в ополчение в самые тяжелые для Москвы, для его Родины дни лета 1941 года. Пропал без вести.
По описанию его близких и друзей, нельзя было представить другой, более штатской, чем Никита, фигуры. Медлительный, добрый, склонный к самоанализу человек. А между тем образ его вырастает до образа русского богатыря, сильного, великодушного. Жизнь и творчество реализовались в нем целостно и органично.